Боткинская больница миргородская 3. Клинико–диагностическая лаборатория
Сегодня я вам покажу одну из самых крупных больниц стране. Да еще и с историей. Александровская барачная больница появилась в Санкт-Петербурге еще в 1882 году, чуть позже ей было присвоено имя Сергея Петровича Боткина. С 1972 года в Боткинской больнице начал работать один из первых в стране блоков интенсивной терапии инфекционных больных. А свое 120-летие больница встречала как крупнейший в стране инфекционный стационар на 1210 коек, принимавший на лечение ежегодно до 35 тысяч больных.
С 2017 года половина комплекса переехала на новую площадку на Пискаревском проспекте, однако на Миргородской улице продолжают функционировать четыре корпуса на 525 коек (то есть почти половина от всех коек Боткинской больницы). Эта часть больницы расположена практически в самом центре Петербурга (до Московского вокзала можно дойти меньше, чем за 15 минут).
Начну с небольшого впечатления пациента, который разместил свой пост вчера:
«Я лежу сейчас в крупнейшей инфекционной больнице РФ – Больнице имени Боткина. <…> Состояние бокса, куда меня положили, и это инфекционное отделение, где по 5 спальных мест. Кровати продавлены и у меня уже после первой ночи ноет спина. Туалет, ванная, коридоры. В столовую идут дружно всем отделением, все инфекции на одном завтраке. Я в шоке, выписываюсь на следующий день после прибытия».А здесь точно готовы все декорации для какого-нибудь ужастика про зомби – на компьютерной графике можно будет сэкономить.
Фото: vk.com / группаТуалет. Тут просто все ужасно.
Фото: vk.com / группа ДТП и ЧП | Санкт-Петербург | Питер Онлайн | СПбПалата.
Фото: vk.com / группа ДТП и ЧП | Санкт-Петербург | Питер Онлайн | СПбКонечно же это возмущение далеко не единичное, в Петербурге больницу уже давно называют «Боткинскими бараками» (это название не имело отрицательного контекста при своем возникновении). Вот примечательный отзыв корреспондента телеканала "Санкт-Петербург:
В интернете вы сможете без труда найти много информации по больнице, а также фотографии изнутри. Я вам хочу показать территорию. Снаружи, поверьте, ситуация вас тоже не обрадует. Здесь очень много проблем.
1. Главный вход выглядит далеко не лучшим образом. Однако в этом корпусе хотя бы новые окна (и то не везде).
2. Актуальные вакансии.
3. Другой вход уже не используется, да и вообще здесь арка полностью разваливается.
4. Приемное отделение.
Если на секунду возникла у вас мысль «А что здесь такого?», то вот вид с обратной стороны. Какой-то мудак еще и решил поставить в этой грязи свое корыто. Кто-то еще удивляется, что российские города в пыли и грязи?
5. Между корпусами дороги примерно в таком же состоянии.
6. Кое-где заканчивается и асфальт.
7. Это все еще по-прежнему территория крупнейшей в России инфекционной больницы.
8. Здесь, думаю, уместно поставить для вас ссылку на новость о восстановлении Пальмиры российскими специалистами , ну или на то, как Россия собирала деньги на восстановление Нотр-Дама .
9. Ведь можно сидеть на такой вот лавочке и радоваться, что мы помогли братскому сирийскому народу в восстановлении памятника культуры.
11. Часть корпусов выведена из эксплуатации. Сейчас они попросту разваливаются, хотя внешне все еще остаются приятными для глаз.
12. Есть и рабочие корпусы, но они выглядят не лучше.
13. Вот в этом здании расположено Отделение профилактики и медицинских осмотров.
14. Вечная беда России – объявления «на листочках».
15. Местная навигация.
16. Здание консультативно-диагностической поликлиники и администрации.
17. Внутри лестница в ад.
18. Поликлиника украшена силами медиков к Новому году.
19. Если вы все-таки покинули территорию больницы, то не обольщайтесь – в сторону метро придется идти вдоль забора. Даже не забора, а заборов – они тут повсюду (даже огораживают участи газона со всех сторон).
В основном, конечно, реакция на все это у обычного человека – пиздец! И это периодически признают и сами врачи, и городские власти Петербурга, и жители. Однако ужас еще и в том, что находятся те, кто считает, что для России все это нормально. Причины так думать могут быть самими разными: «в регионах еще хуже», «бесплатность медицины» и т.п.
“Спасибо”, “доктор”.
Желание рассказать эту историю вызвано ужасом бессилия. Мою маму там убили. Я знаю этих людей. И ничего не могу сделать. Ничего не могу доказать. Но я точно знаю, что никаких доказательств обратного нет и у них. У них, я так понимаю, это система. Система уничтожения людей, которых они приговорили. Может быть, эта информация кому-то поможет.
Моя мама болела давно. Она научилась полноценно жить, имея очень серьезное заболевание. Ей делали переливания крови несколько раз (не знаю сколько, я была тогда ребенком). Вероятно, тогда не было нужного контроля над качеством крови – ее заразили вирусным гепатитом. Я хочу подчеркнуть – в этой болезни (она основная, записанная в свидетельстве о смерти) она не виновата, виноваты врачи. Моя мама имела гигантскую волю к жизни, такой сейчас не встретишь. Но со “специалистами” больницы Боткина ей уже было не справиться.
В какой-то момент нам пришлось обратиться в эту больницу. Очень добрая доктор Ю.М. сказала, что теперь, чтоб
ы поддерживать жизненные силы, нам надо будет обращаться в эту больницу примерно 1 раз в полгода. И, по началу, так и было – плановое лечение примерно 1 раз в полгода. Потом чаще. Я не могла понять, почему с каждым нашим новым визитом отношение врача к нам становится все более отчужденным, более агрессивным. Теперь поняла – это не вписывалось в методику лечения. Согласно этому лечению, мама уже давно должна была уйти, а она все жила и опять приходила с надеждой вылечиться. Это бесило.
Я как-то в часы приема хотела с ней поговорить. Моя смертельно больная мама сказала – “Не надо, не ходи. У Ю.М. очень плохое настроение”. Те, эта врач, своей больной, тяжелой больной четко показывала свое дурное настроение. Когда то мама учила меня – не бывает плохого настроения, бывает плохое воспитание. В данном случае можно добавить – это не только воспитание, это преступное отношение к своим обязанностям.
И какое облегчение было в ее голосе, когда, едва повернув голову, она сквозь зубы произнесла – “Осложнение основного заболевания. Больная в реанимации. Все вопросы туда”. Так отвечает единственному близкому родственнику врач, лечивший пациента несколько лет. Ну все. Дождалась. Избавилась.
Кровотечение, из-за которого она попала в реанимацию, было спровоцировано падением. Ее послали делать никому не нужный рентген головы. Лежачую больную. Одну. Без сопровождения. Оставляешь человека в платной палате государственной больницы, и находишь его всего в синяках. И никаких объяснений. У Ю.М. плохое настроение. К ним нельзя.
Дальше реанимация. История отдельная и, пожалуй, основная. Моя мама много лечилась. Мы видели реанимации в разных больницах, разных видели там врачей. Но такого ужаса нет нигде. Я полагаю, что это связано с большим количеством одиноких, никем не защищенных людей, проходящих через эту реанимацию. Специфика больницы Боткина.
В 10 утра в четверг 11 октября началось кровотечение. Мама позвонила, сообщила, что ее переводят в реанимацию. Далее телефон у нее отняли. По какой причине? Человек находится в сознании, почему ему нельзя общаться с родными? Отнюдь не наличием тонкой электроники, работу которой включенный телефон может сбить, это обосновано. Совсем другим. Человек может сообщить, что с ним происходит.
Я высочайшим соизволением была допущена в помещение реанимации в кабинет врача 3 раза.
14 00 четверг 11 октября. Врач пригласила меня в кабинет. Сообщила, что состояние мамы тяжелое. Ей вставили через нос зонд, останавливающий кровь. На вопрос чем я могу помочь, ответила, что кроме предметов ухода (памперсы, пеленки, салфетки) ничего не нужно. Почему? Я консультировалась с врачами. Есть много лекарств, останавливающих кровь, значительно лучших, чем положено по ОМС. Они, вероятно, приговорили ее сразу.
-Дайте взглянуть на нее хоть секунду.
-Нет.
-Она стала более заразной, чем когда находилась в 8 отделении?
-Не знаю – приказ главврача.
Теперь я знаю, что она находилась в 6-7 метрах от меня
11 00 пятница 12 октября. А.В. объясняет, что состояние тяжелое, но шанс выбраться в этот раз 50%. Именно этот высокий процент стал решающим, когда я рискнула не увести ее оттуда сразу, как только увидела “лечение” своими глазами. Зачем было врать. Ведь знал, какая следующая смена. Мама была общительным человеком. Некоторым ее подругам из больницы эти имена знакомы – удалось выжить. Ничего, кроме гримасы ужаса они не вызывают. Вряд ли это неизвестно завотделением. Вполне приличный человек, вызывающий доверие. Сказал бы правду, и я забрала бы ее немедленно. Человек был бы окружен родными.
Вообщем, я поверила этим 50%.
Кстати, у персонала реанимации телефоны работают. И мне удалось поговорить с мамой. Она в полном сознании.
“Не волнуйся, я выберусь.
Как там мальчишка?
Здесь очень холодно“.
Она, действительно все время мерзла. Даже попросила взять с собой наше домашнее теплое одеяло из 8 отделения. Потом я увидела его в мешке в их кладовке.
А дальше была следующая смена: А.Е. и М.З.
Клиническая инфекционная больница имени С.П. Боткина является, фактически, единственным в Санкт-Петербурге специализированным стационаром, обеспечивающим эпидемиологическое благополучие города.
В структуре больницы имеется порядка 20 специализированных инфекционных отделений для лечения всех без исключения инфекционных заболеваний. Ежегодно в нашей больнице получают медицинскую помощь от 30 до 40 тысяч пациентов.
Одной из важнейших задач для нашей больницы является организация и проведение лечебных, в том числе реанимационных, мероприятий в условиях чрезвычайных эпидемических ситуаций, включая возникновение случаев особо опасных инфекций.
Больница Боткина находится в постоянной готовности на случай приёма больных с особо опасными инфекциями. Сотрудники больницы ежегодно участвуют в учениях, имитирующих появление в городе тех или иных особо опасных инфекций. Это особенно актуально сегодня время при существующих потенциальных угрозах биотеррористических атак.
На базе Больницы Боткина организован Городской Центр по профилактике и борьбе с инфекционными заболеваниями, объединивший все инфекционные подразделения города, кафедры инфекционных болезней всех медицинских ВУЗов, Городской вирусологический центр, инфекционный и эпидемиологический Организационно-методические отделы.
В стенах больницы постоянно ведется большая научная работа. Практически все кандидатские и докторские диссертации по инфекционным болезням у взрослых готовятся на богатейшем фактическом материале больницы. Сотрудниками инфекционных кафедр ВУЗов постоянно издаются методические пособия, монографии, руководства по наиболее актуальным инфекционным болезням.
Администрация больницы и сотрудники кафедр организуют и проводят конференции, симпозиумы, семинары с отечественными и зарубежными специалистами. В стенах больницы регулярно проводятся семинары и тренинги для инфекционистов, интернистов, кардиологов из Финляндии, Швеции, Монголии, Белоруссии.
С 1998 года инфекционная больница принимает участие в международных мультицентровых клинических исследованиях в соответствии с Федеральным законом РФ и международными правилами GCP (Good Clinical Practice) о лекарственных средствах. Больница Боткина с 1998 года имеет лицензию для проведения клинических испытаний и фактически является базой Роспотребнадзора для выполнения такой работы. Исследования проводятся по поручению Минздрава РФ после одобрения Центрального Этического комитета РФ. Для проведения этих исследований в больнице был организован свой локальный Этический комитет. Все участники проектов имеют сертификат GCP.
Клиническая инфекционная больница им. С.П. Боткина, располагающая большим отрядом опытных квалифицированных специалистов - настоящий форпост инфекционной службы Санкт-Петербурга. Это школа инфекционистов и эпидемиологов с сохранившимися боткинскими традициями и преемственностью. Это бесперебойная многофункциональная система, способная решать сложные организационные, инфекционно-эпидемиологические научные и практические задачи во все времена.
